Чиновница, много лет курировавшая обманутых дольщиков, рассказала, почему их проблема до сих пор не решена

На свое рабочее место Надежда Вехова больше не вернется

Фото: Ольга НОВИКОВА

24 октября отработала последний день в минстрое Самарской области руководитель управления контроля и надзора за долевым строительством Надежда Вехова. Она занимала эту должность с 2011 года, с 2015 по 2019 работала в ГЖИ, но потом снова вернулась в минстрой. Первоначально сообщалось, что Надежда Геннадьевна ушла на пенсию - дескать, возраст подошел. Однако оказалось, что это не так. Надежда Вехова рассказала журналисту «КП-Самара», почему она ушла из министерства строительства и в чем сегодня главные сложности решения проблемы обманутых дольщиков в Самарской области.

«Мыла полы и не считаю это зазорным»

- Надежда Геннадьевна, в чем причины вашего ухода из министерства строительства? Неужели правда – пенсия?

- Нет, это не так, до пенсии мне остается еще более двух лет. Мой уход связан с реорганизацией внутри минстроя, которая произошла в августе. Там произошли структурные изменения: департамент, к которому относилось управление долевого строительства, был упразднен. В структуре минстроя осталось только два управления – по контролю за долевым строительством и по работе с проблемными объектами. Так что я уволена по сокращению штата.

- С чем вы связываете тот факт, что вам там не нашлось места? Какие-то внутренние конфликты?

- Нет, никаких конфликтов. Я понимаю, что надо давать дорогу молодым. Да и сама я перегорела, устала от негатива, с которым была связана моя работа – я ведь живой человек, а работа с дольщиками связана с постоянным напряжением. Хотя с другой стороны – это и радость, когда удавалось найти решение той или иной сложной задачи, ввести дом, обеспечить людей жильем. Некоторые дольщики до сих пор звонят, благодарят, приходят в гости, поддерживаем связь – за эти годы многих уже хорошо знаю лично.

- Чем вы теперь планируете заниматься?

- Один из вариантов – действительно уйти на досрочную пенсию, но я не уверена, что получится это сделать. Так что пока нахожусь в «творческом отпуске». А вообще работа – не та ценность, о потере которой я буду переживать, я в любом случае сумею прокормить себя. В моей жизни был этап, когда я днем работала в администрации, ночами дежурила на скорой помощи, а в свободные от дежурств вечера мыла полы в подъезде, и не считаю это зазорным. Но, конечно, надеюсь, что мой опыт, силы и знания еще пригодятся городу, региону, стране.

Исторический центр города активно застраивается, но не все дома удается достроить

Фото: Ольга НОВИКОВА

- Кого вы видите на своем месте? Кому вы могли бы доверить дело, которому посвятили столько лет жизни?

- На то, чтобы вникнуть во все тонкости работы по проблемным долгостроям и обманутым дольщикам, человеку «со стороны» потребуется не менее полугода. Поэтому логичнее всего, чтобы мое место занял кто-то из действующих сотрудников профильного управления.

- Рассматриваете ли вы вариант вновь вернуться в минстрой если позовут?

- Нет, однозначно нет. Это пройденный этап моей жизни, вопрос о возвращении в минстрой не стоит.

«Бюджет не резиновый»

- Что сейчас происходит с решением проблемы обманутых дольщиков в Самарской области? В чем, на ваш взгляд, сегодня главные сложности? Что мешало решить проблемы дольщиков в 2010-х и что мешает сделать это сейчас?

- Когда в 2011 году я занялась проблемой обманутых дольщиков, в региональном реестре проблемных объектов было 78 недостроев. На конец 2015 года их осталось 45. Понятно, что в первую очередь мы достраивали и вводили те объекты, по которым ситуацию можно было оперативно разрешить, где требовалась какая-то точечная помощь застройщику, например, решение по инженерным сетям. Сейчас недостроенными остались самые сложные объекты. Например, объект «Средневолжскстроя» на Вилоновской/Самарской, объекты «Эл-Гранда» на ул.Ленинской, 257 и Чкалова, 57. Как правило, там целый комплекс проблем – отсутствие документов на землю, разрешений на строительство, двойные продажи и т.д. Чтобы решить их вопросы, нужны серьезные финансовые ресурсы, которых у региона на эти цели просто нет. Сейчас ведь все понимают, что бюджет не резиновый, и если миллиард тратится на достройку проблемного объекта (а там именно такой порядок цифр), то значит эти деньги не потратят на дороги, садики, поликлиники и т.д. Недаром, когда недавно дольщики одного из тольяттинских объектов попросили губернатора выделить 300 миллионов из бюджета на достройку дома, глава региона ответил, что готов это сделать только после городского референдума, если за такое решение проголосуют жители Тольятти.

Одна из самых проблемных долевок - долгострой "Гороса" на ул.Советской/Черемшанской. Фото: минстрой Самарской области

Был период, когда мы вводили уже достроенные по факту дома через суд – муниципалитет проводил обследование здания, выдавалось заключение, что в доме можно жить, и суд принимал решение ввести дом даже несмотря на какие-то проблемы с документацией, например, отсутствие разрешения на строительство. Однако потом суды отказались так делать, этому такой путь ввода в эксплуатацию части проблемных «долевок» оказался закрыт. Поэтому сейчас все объекты, которые решено достраивать, вынуждены менять проектную документацию в соответствии с современными требованиями. Иногда эти изменения достаточно существенные, вплоть до ширины лестничных проемов, требований с учетом потребностей маломобильных граждан и т.д. Все это требует серьезных денег. Единственный реальный вариант достроить эти объекты – с помощью созданного недавно федерального Фонда защиты обманутых дольщиков.

Достроят, но не всех

- А что изменилось с образованием Фонда защиты обманутых дольщиков? Как изменились механизмы принятия решений и финансирования? Как это повлияет на решение проблемы дольщиков?

- Создание федерального и регионального Фондов защиты обманутых дольщиков – потребность, о которой говорилось уже давно. Две трети финансирования в фонде обеспечивает федеральная казна, и лишь треть всех затрат ложится на местные бюджеты. Это большое подспорье. Фонд берет на достройку проблемные объекты, которые соответствуют определенным критериям – например, наличие разрешения на строительство, оформленный земельный участок и т.д. После обследования строительных конструкций и проверки проектной документации, если все требования выполнены, фонд переводит недострой себе на баланс и достраивает. Или принимает решение о нецелесообразности достройки – и тогда выплачивает дольщикам денежную компенсацию. Но фонд может взять не все проблемные долевки, сейчас, например, в Самарской области ему пока переданы только четыре объекта. Для тех, кто не соответствует требованиям фонда, есть возможность достройки решением правительства Самарской области. В фонде условия для дольщиков при выплате компенсаций более привлекательные, поэтому сейчас у части дольщиков возникает недовольство. Например, дом «Кросса» на Мехзаводе решено достраивать. Это история небыстрая, людям хотелось бы лучше получить компенсации от федерального фонда. Поэтому часть дольщиков сейчас собирается оспаривать решение о достройке. Это может плохо отразиться на репутации Самарской области в федеральном фонде и повлиять на дальнейшее финансирование, а значит – судьбу других проблемных долевок.

За предыдущие 10 лет число проблемных долевок в Самарской области сократилось, но полностью решить проблему так и не удалось

Фото: Ксения ТИМОФЕЕВА

«Компенсационные участки оказались непригодными»

- Насколько эффективным, по вашей оценке, оказался механизм привлечения инвесторов для достройки проблемных объектов с использованием компенсационных земельных участков? Кто действительно выиграл от использования такого механизма? Реально ли решить проблему дольщиков с его помощью?

- Этот механизм реально работал и с его помощью десятки и сотни людей получили свои достроенные квартиры. На тот момент это был единственная реальная возможность достроить проблемные дома, и так работала вся страна. Да, в законе были пробелы – например, даже если застройщик внушал нам опасения, мы не могли потребовать от него дополнительные документы и провести дополнительные проверки – только те, которые прописаны в законе о проведении торгов. Все попытки сделать это заканчивались жалобами застройщиков в правоохранительные органы. В результате стала возможной ситуация, когда компания «СтройКом» компенсационный участок в собственность получила, продала, а квартир у дольщиков до сих пор нет. Но это единичная ситуация. Гораздо чаще бывало, что застройщики просто возвращали городу компенсационные участки – уже после заключения соглашения выяснялось, что использовать их под строительство просто невозможно. Например, так возвратила свой участок на ул.Флотской компания «Прогресс-Н», компания «Радамира», ряд тольяттинских застройщиков. Хватало застройщиков, которые соглашались брать «в нагрузку» по 2-3-5 дольщиков при возведении своих домов просто так, по просьбе министра строительства.

Кстати, сейчас фактически механизм предоставления земельных участков в обмен на достройку проблемных объектов продолжает использоваться и сейчас. Он просто называется по-другому – «масштабный инвестпроект», но по факту это тот же самый механизм предоставления новому застройщику земли в качестве компенсации. Единственное отличие - компенсационный участок застройщику передается не в собственность, а в аренду. Но решить таким образом проблемы всех долевок нереально – в городе просто нет столько свободной земли.