Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+9°
Boom metrics
Звезды8 октября 2020 12:15

Нобелевская премия по литературе досталась американке: Луиза Глюк обошла Людмилу Улицкую и Харуки Мураками

77-летняя поэтесса не была в списке фаворитов
Луизе Глюк 77 лет, и в России она практически не известна. В Америке, на ее родине, ситуация обратная: она собрала уже бесчисленное количество наград

Луизе Глюк 77 лет, и в России она практически не известна. В Америке, на ее родине, ситуация обратная: она собрала уже бесчисленное количество наград

Фото: EAST NEWS

Предсказывать, какое решение примет Нобелевский комитет, в последние годы стало практически невозможно. Когда секретарем Академии была Сара Даниус, главную литературную премию планеты получили автор документальных книг Светлана Алексиевич и музыкант Боб Дилан за тексты своих песен. Потом секретаря с большим скандалом поменяли, но угадывать имя лауреата проще не стало.

Фаворитами в этом году считались гваделупская писательница Мариз Конде, наша Людмила Улицкая, японец Харуки Мураками, канадка Маргарет Этвуд (автор, помимо прочего, «Рассказа служанки»), кениец Нгуги Ва Тхионг'о (он стоит в очереди за премией уже много-много лет), американец Кормак МакКарти (автор кровавых романов-проповедей вроде «Дороги» и «Старикам здесь не место»…) Но премию получила поэтесса, которую букмекеры располагали ближе к концу списка вероятных кандидатов, с шансами 25/1.

Луизе Глюк 77 лет, и в России она практически не известна. В Америке, на ее родине, ситуация обратная: она собрала уже бесчисленное количество наград. В 1993 году получила Пулитцеровскую премию, в 2001 - Боллингенскую, в 2003-м стала поэтом-лауреатом США, в 2015-м ей выписали золотую медаль Американской академии искусств и литературы… Так что американца, всерьез интересующегося поэзией, выбор нобелевского комитета не удивит - скорее обрадует.

Луиза Глюк родилась 22 апреля 1943 года в Нью-Йорке, ее отец был из семьи венгерских евреев, эмигрировавших в Америку. Стихи начала писать еще в детстве. В юности ее едва не свела в могилу анорексия - от этой болезни пришлось лечиться несколько лет, и из-за нее она не смогла получить высшее образование. Первый сборник ее стихотворений, названный «Первенец», вышел в 1968 году. В дальнейшем книги у нее выходили не очень часто - в среднем раз в пять-семь лет. В 1980 году, пожар уничтожил ее дом и все имущество: вскоре после этого она начала писать стихи, вошедшие в книгу «Торжество Ахилла», за которую ее назвали «одним из важных поэтов современности». В 90-е годы сборники выходили все чаще, и к Глюк пришло признание.

Критик из журнала The New Yorker писал о ней: «Ее стихи - новостные сводки из ее внутреннего мира, региона, который она изучает, не жалея сил. Вне ее стихов за последние полвека случилось много шумных событий. Но внутри их - просвеченные рентгеном необыкновенно аналитического ума вещи, которые, как говорил Эмерсон, только и нужны поэту: «День и ночь, дом и сад, несколько книг, несколько действий».

Дикий ирис (из одноименного сборника, удостоенного в 1992 году Пулитцеровской премии. Перевод Алексея Головко)

Там, в конце моих страданий

Была дверь.

Услышь меня: то, что зовется смертью,

Помню.

Шумно в вышине,

Сосновых веток взмахи.

Дале – пустота. Светила диск

Меркнул над иссушенной землею.

Выжить так ужасно

Ощутив себя

Зарытой в темный грунт.

Но прошло и это: то, чего боишься ты,

Душою быть, не в силах

Говорить, закончить резко, почву твердую

Прогнув чуть-чуть. И то, чем стала я,

Клевали птицы в зарослях курчавых.

Этого не помнишь ты

Исхода из другого мира

Я скажу тебе могу я говорить опять

Что бы ни вернулось из забвенья возвратится

Чтоб найти свой голос:

И большой фонтан забил

В сердцевине моей жизни, темно-синий

Тень отбросив в океанскую лазурь.

The Wild Iris

At the end of my suffering

there was a door.

Hear me out: that which you call death

I remember.

Overhead, noises, branches of the pine shifting.

Then nothing. The weak sun

flickered over the dry surface.

It is terrible to survive

as consciousness

buried in the dark earth.

Then it was over: that which you fear, being

a soul and unable

to speak, ending abruptly, the stiff earth

bending a little. And what I took to be

birds darting in low shrubs.

You who do not remember

passage from the other world

I tell you I could speak again: whatever

returns from oblivion returns

to find a voice:

from the center of my life came

a great fountain, deep blue

shadows on azure seawater.