Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+7°
Boom metrics
Земля леопарда28 ноября 2013 22:00

Василий Солкин: «Леопард нас изучает так же, как мы его»

Мы начинаем сегодня цикл этих рассказов. Первый очерк – о дальневосточном леопарде, получившем в силу своих заслуг перед наукой и кинодокументалистикой несколько персональных имен: Актер, Барабашевский, Толстый…

ВАСИЛИЙ СОЛКИН – один из ведущих сотрудников Дальневосточного филиала Всемирного Фонда дикой природы (WWF), неутомимый исследователь-полевик, таежник, непревзойденный рассказчик, издатель, фотомастер и автор лучших документальных фильмов о дальневосточном леопарде. Многих из пятнистых красавиц и красавцев Василий, по его выражению, знает лично. И, благодаря долгим годам слежения за краснокнижным зверем с помощью фото- и кинокамеры, а также установленных в тайге специальных средств учета - фотоловушек, о каждом из своих таежных знакомых может рассказать захватывающую биографическую историю.

Предваряя этот цикл публикаций, наш корреспондент Наталья Островская побеседовала с Василием о том, как за последние 10-15 лет сложилась не только богатейшая база данных, дающая первую робкую надежду на спасение критически малой приморской популяции краснокнижного зверя. Сложились, что само по себе удивительно, и некие отношения у человека и леопарда. И пусть специалисты говорят, что такое невозможно, дескать, дикая кошка, какие там «отношения»… «У конкретного человека и конкретного леопарда», - уточняет Василий. За доказательствами далеко ходить не надо. Они – в его фильмах, в уникальных, возможно, единственных в мире, кадрах. Вот безмятежно спящий, как кот, леопард. Вот пятнистые-пушистые детеныши, глядящие, кажется, прямиком в объектив из укромной пещеры. Вот «ветеран» таежной киносъемки, старина Толстый разрешает снять таинство – поедание добычи…

- Василий, знатоки утверждают, что если хищник не захочет, никакой «зверобой» его в тайге просто так не увидит. Вот как тигр, например…

- Тигр – ребенок по-сравнению с леопардом, с точки зрения скрытности. Если леопард решит спрятаться, его не увидит никто никогда. Даже те, кто годами ходит за ним по следам. По колоссальному опыту видеосъемки в дикой природе, скажу: обмануть его невозможно. Он всегда знает, где ты находишься. И если решил показаться, то это – его сознательное решение.

- А фотоловушки он видит?

- Видит. И реакция у каждого очень индивидуальная. Есть зверьки, которые любят фотографироваться. Среди леопардесс есть несколько леди, которые прям-таки фотосессии устраивают: то одним боком повернутся, то другим, кажется, даже освещение выгодное выбирают. Обычно фотокапкан выдает 1-2 кадра идущего по своим делам леопарда. А здесь – остановка под объективом и десяток снимков. Целые портфолио! Но есть и такие, кто не любит фотографироваться и сознательно обходит фотоловушки.

- Видимо, считают себя нефотогеничными… Если продолжить сравнение с тигром, который, сама видела кадры видеосъемки, иногда бросается и ломает аппаратуру…

- Нет, что касается леопардов, подобных актов вандализма я не припомню. Глубокое изучение незнакомого предмета, обнюхать, слегка укусить – это да. Но нанесение опасных для жизни фотокамеры повреждений – такого они себе не позволяют. Хотя леопард – зверь любопытный. Во время видеосъемки (с помощью приманки) исполнитель главной роли внимательно изучает все, что вокруг, в том числе и автоаккумулятор, дающий свет в «студию»: непременно попробует штуку на зуб – до первого удара током. Но, в отличие от тигра, он – не разрушитель. И, по-своему, ученый. Он нас изучает так же тщательно, как мы его. Возможно, даже больше, чем мы, преуспел.

- Почему ты так думаешь?

- Потому что он нас видит круглые сутки, а мы его – только когда он сам этого хочет. Вот, к примеру, реальная ситуация. В заповедник «Кедровая Падь» приезжает новый директор Ирина Маслова. Отправляется она в свой первый маршрут по первому снегу, по центральной тропе. Возвращается обратно и видит: на ее следах хорошо потоптались. Что произошло? Резидентный зверь (т.е. хозяин данной территории) проследовал за ней, изучил, что это за директор, как пахнет, чем занимается, умеет – не умеет ходить по лесу… В общем, как только у леопарда появилась возможность, он и начал изучать, не откладывая, как некоторые, на завтра-послезавтра. С его точки зрения, и сам представился, и с «новенькой» познакомился. Никому не попадаясь, естественно, на глаза.

- Десять лет, как в Хасанском районе, на земле леопарда, появились первые фотоловушки. Чья была идея?

- Придумали этот метод учета наши коллеги из Индии. Они ж там живут и изучают зверя в нечеловеческих условиях – у них не бывает снега. Тогда как у нас вся наука о поведении крупных кошек в дикой природе была построена на следопытстве по снегу. Благодаря таким «аксакалам», как приморские ученые Дмитрий Пикунов и Петр Ошмарин, чтение следов превратилось в науку. А индусам, чтоб черпать информацию о своих тиграх, ничего не оставалось, как придумать фотокапканы. И мы устанавливаем оборудование по методике их профессора Каранта. Правда, пришлось адаптировать ее к нашим суровым зимам, когда батарейка замерзает, пленка лопается на морозе и т.п.

- Ну, пленка – это, видимо, уже история?

- Конечно, технический прогресс налицо. Старые модели фотоловушек «били» зверя вспышкой по глазам и успевали сфотографировать самую малость – кончик хвоста, в лучшем случае. Сейчас – быстрая и щадящая «цифра». Но ежегодный фотоучет леопардов – огромный кропотливый труд. На гигантской площади – 100 квадратных километров – надо установить пятьдесят пар фотокамер…

- Почему пар?

- Потому что зверя надо сфотографировать и слева, и справа. Рисунок меха на каждом боку разный, и идентифицировать «фотомодель» можно только по паре снимков. А еще необходимо регулярно эти фотокапканы проверять, менять батарейки. И, само собой, важно правильно их поставить, угадать, где звери будут проходить. Иначе можно сто лет ждать, пока кто-нибудь сфотографируется. Волонтеры и любители в этом тонком деле участвовать не могут. Тут должны быть люди, которые думают, как леопард. Такие, к счастью, есть и в институтах, и в нацпарке с заповедником. Каждый год мы получаем огромное количество снимков. Есть, конечно, компьютерная программа для сравнения узоров. Но пока она не шибко справляется, так что часто приходится сличать леопардовые пятнышки «врукопашную».

- Если, как ты сказал, у нас в России традиционно вели таежный учет по белой тропе и следам, в чем была необходимость нового метода – фотоучета?

- Когда в середине 70-х, после долгого перерыва, ученые-следопыты провели учет дальневосточного леопарда, то с ужасом обнаружили, что их осталось не более тридцати. Сами себе не поверили: по всем биологическим законам, популяция такой сверхмалой численности просто не может, не должна существовать! Стало ясно, что дальневосточный леопард, как Мальчиш-Кибальчиш, знает какую-то военную тайну, и ее надо суметь разгадать. И одна из возможных разгадок – проверить данные с помощью другого метода. Вдруг популяция больше, чем было подсчитано? Попробовали генетический анализ – по шерсти, помету… Все подтвердилось: что так тридцать, что эдак. Потом, когда в ход пошли первые фотоловушки, была наивная детская надежда: сейчас как выяснится, что их не тридцать, а сто! Увы, тот же результат. Хорошо, что хватило терпения и средств сделать фотоучет ежегодным, многолетним. Теперь тут, плюс к заповеднику, нацпарк «Земля леопарда». Но главное – вместо безликих чисел учета мы стали получать биографии зверей. Это значительно интересней, т.к. позволяет проследить сменяемость поколений: кто ушел, кто явился, кто и у кого наследует охотничий участок, как происходят эти «перевыборы»?

- Сколько всего леопардов попали в поле зрения исследователей за 10 лет фотоучета?

- Более 80-ти. Кто из «ребят» чем-то блеснул, тот получил персональное имя. А кто поскромней, остался с идентификационным номером. За нынешний год в фотокапканы «попали» 19 леопардов – и знакомых нам по прошлым годам, и новых. У нас в фотобазе - целые поколения: мамы, папы, бабушки, внуки… Вот, к примеру, заповедник «Кедровая Падь» - 18 тысяч га, лучшая территория с точки зрения охраны, наличия корма – копытных. В общем, элитное жилье. Там живут три леопардессы трех поколений. Старшая из них свою дочку не выгнала – предоставила ей участочек, крайнюю «комнатку». И внучка тут же живет - на «кухне». Тулятся втроем и не собираются переезжать ни в какой «новострой». Значит как-то уживаются? Или вот - наш старый знакомый Толстый. Этот леопард поставил абсолютный рекорд продолжительности жизни в дикой природе – 20 лет! Столько даже в зоопарках не живут. Толстый впервые в этом году не отметился на фотоснимках. Теперь по его угодьям ходит самец, тот, что в белых перчатках. На имя ему объявлен всероссийский конкурс. Если б Толстый был жив, вряд ли новый вел себя так - по-хозяйски. Кто б ему разрешил? Но еще не факт, что он будет там принцем следующие 20 лет. Как начнется война за участок старика Толстого, может, и этого выгонят.

- Так может, исследуя биографии и поведение зверей, ученые найдут ответ на вопрос, как леопардам удалось выжить?

- Ну да. Если внимательно анализировать всю эту «Санта-Барбару», возможно, окажется, что мы себе совершенно не так представляли «быт» этого «племени», что оно живет по каким-то своим законам и именно поэтому до сих пор существует.

- Сколько же их сегодня?

- Около пятидесяти. Не меньше, но и не больше. Каждый на вес золота. Тут еще и трансграничная проблема. Китайские товарищи тоже ведут учет, но называют разные цифры – то пять, то десять леопардов. Поехать, перепроверить, посмотреть на их работу своими глазами невозможно. В лес не пустят, будут в городе угощать. Они почему-то только с одного бока своих «ребят» фотографируют. И сколько мы их снимки ни вертим, не можем понять: наш на выходные в турпоездку отправился или тот, что в кадре – коренной китайский «абориген»?

Их сегодня хотя и не тридцать, а на пару десятков больше, но это все равно катастрофически мало. И все опасности прежние – браконьерство, лесные пожары и палы, хозяйственная, а часто бесхозяйственная деятельность человека. В один момент вся хасанская «коммуналка» может приказать долго жить. Но в последние годы появилась надежда. И мечта о новой популяции леопарда на южном Сихотэ-Алине перестала быть мечтой. Есть программа, и она вот-вот стартует, можно сказать, прогреваются моторы. Исторически в Лазовском и Ольгинском районах Приморья леопард был нормальным фоновым зверем. Как тигр. И как тигра, его хлестали и истребляли. В 70-х, 80-х годах были отдельные встречи. В 90-х леопарды окончательно исчезли на этой территории. Но здесь, на юге Сихотэ-Алиня, идеальные места. Даже зимой, в большие снега, есть морские склоны, где спасается все живое. Численность копытных - самая высокая. Когда-то леопарду там было комфортно. Значит есть надежда, что программа хоть и безумно сложная, но должна состояться.

- Кажется, ты все о леопардах знаешь. И все-таки: могут они тебя чем-нибудь удивить?

- Они каждый год удивляют. Оказывается, между этим зверем – конкретным зверем, и конкретным человеком возможно доверие. Ни с тиграми, ни тем более с медведями у меня такого ощущения не было. А с леопардом… Это ни в коем случае не приручение, не собака Павлова. Просто тебе в тайге дается испытательный срок, ты его проходишь, и тебе позволяют себя увидеть. А другой хомо сапиенс на это место приходит – зверь ему не показывается. В общем, возникают некие взаимоотношения, отнюдь не унижающие его леопардового достоинства.

- Может быть, это любовь?

- А я со своей стороны этого никогда и не скрывал. Просто она оказалась ответная, что неожиданно.

Василий Солкин у излюбленного места.

Василий Солкин у излюбленного места.

Рассказы от Василия Солкина

Прощание с Актером

Вот говорят, человеческая жизнь коротка. Так-то оно так. Но если зверь, родившийся на твоих глазах, умирает на твоих глазах от достойной старости, начинаешь понимать, что не так уж мало человеку отпущено…

Перед вами – Актер, он же Толстый, он же Пузан, он же Барабашевский, он же Шланг, он же L 03 m – самый харизматичный и всемирноизвестный. Если вы смотрите любой телесюжет об амурских леопардах и видите там кадры дикого зверя – будьте уверены: вы смотрите на Толстого. Потому что других кадров амурского леопарда в дикой природе у российского телевидения на сегодняшний день просто-напросто нет. Пока нет…

Двадцать лет совершенно добровольно этот зверь позволял избранным, особо терпеливым кинооператорам и фотографам снимать себя. А нынче, в 2013 году, за время ежегодного фотоучета, Актер впервые не зафиксирован ни одной фотоловушкой. И вроде бы – давно к этому были готовы, и нет причин устраивать трагедию. Двадцать лет для леопарда – это девяносто девять лет в пересчете на человеческую жизнь. Не от браконьерской пули, не от китайского самострела. Закономерный и неизбежный уход из жизни по глубокой старости. Но все же. Все же. Все же…

Когда на пленке студии «Зов тайги» появились первые секунды из жизни этого леопарда, мы с главным оператором Геннадием Шаликовым искренне верили (наивные), что это мы перехитрили зверя. Что сидим в палатке на дереве совершенно бесшумно, абсолютно не пахнем и снимаем его интимную жизнь скрытой камерой. Но шли годы - и постепенно в нас зрела страшная догадка. Это не мы перехитрили леопарда. Это Толстый нас перехитрил. Он с первых секунд знал о том, что в шуршащей на ветру палатке неуклюже прячется неимоверно громкий и вонючий оператор. Но леопард верил, что он – самый крутой. Что ни один мускул на его морде не выдает его знания о содержимом палатки. И что эти глупые люди никогда не догадаются, что он догадывается о них.

Но, тем не менее, камера, похрустывая замороженными шестеренками, записывала кадры настоящего леопарда в настоящей дикой природе. И постепенно на съемочную площадку заповедника Кедровая Падь потянулись наши зарубежные коллеги.

Однако после первых восторгов встала перед нами во весь рост одна серьезная проблема. Толстый невзлюбил сниматься при солнечном свете. Приходил-то он в студию еще засветло. Но спокойно восседал на дальней скале, философски наблюдая, как птичья мелочь пирует в его столовой. И лишь дождавшись сумерек, спускался вниз, под прицел объектива. Мы, конечно, использовали всякие приспособления для ночной съемки. Но рябая бесцветная картинка нас просто убивала. Вот и решили мы однажды, доведенные до отчаяния, рискнуть – и выставить в нашей таежной студии нормальный свет. Собственно, делов-то! Если раньше приходилось таскать на горбу только аппаратуру и приманку, то сейчас придется затаскивать на скалу еще и свежезаряженные автомобильные аккумуляторы…

Не могу сказать, что наше нововведение Толстому понравилось. Скажу больше, свет его явно раздражал. Но он ведь был уверен, что в состоянии перехитрить этих глупых людей на дереве. И сделал вид, что никаких перемен не заметил. С этого революционного момента наше сотрудничество вышло на совсем другой уровень. Появилась, наконец, возможность хоть чего-нибудь из снятого смонтировать.

Легко ли работать с кинозвездой мировой известности? И да – и нет. Толстый в любой момент мог покинуть студию по одному ему известной причине. Или демонстративно уйти за скалу – и всю ночь невидимо шуршать там, доводя оператора до белого каления. Но иногда он сам выбирал новые точки съемки или новые монументальные позы. А порой просто начинал импровизировать. И в эти мгновения мы ему прощали все…

Днем мы с Геннадием Шаликовым упражнялись в тяжелой атлетике. А по ночам нас терзали смутные сомнения. Мы всерьез опасались, не испортим ли мы гордого дикого зверя, не превратим ли его в беспомощную жертву супермаркета и жалкого сборщика подачек. Не забросит ли он свои звериные обязанности, навеки поселившись в съемочной студии?

Однако Толстый развеял все наши сомнения. Отработав пару ночей на площадке, он исчезал по своим делам на пару недель, а то и на месяц. Он метил границы своих обширных владений, встречался как минимум с тремя самками – и там, за пределами нашей таежной студии – он оставался самым осторожным леопардом-невидимкой. А мы с титаническим терпением ждали его возвращения, как ждет жена своего мужа-солдата. И он неожиданно, без предупреждения, являлся на побывку. То в снег, то в проливной дождь. И крайне изумлялся, если ко встрече с ним мы оказывались не готовы…

Постепенно, с годами, сложились требования нашей звезды к условиям в студии. Комфортно наш актер себя чувствовал только в неприступных скалах. И чтобы рядом была укромная пещерка. И чтоб три-четыре пути незаметного отступления. Эти условия мы много лет мучительно выполняли. Для достижения разнообразия картинки мы постоянно переезжали с одной каменной россыпи на другую, строили новые лабазы, меняли схему студийного света… Но все камни на южном склоне реки Кедровки похожи друг на друга. И в конце концов, любимые каменные джунгли Толстого нам вконец осточертели. К тому же свежевыпавший снег на южных склонах в этих местах исчезает за день-два. И зрителю совершенно непонятно – то ли зима в кадре, то ли осень, то ли весна. С этим надо было что-то делать. И сваяли мы переносной лабаз да и установили его в пойме речки, на фоне белого снега…

Нам пришлось мерзнуть почти месяц, прежде чем Толстый соизволил осмотреть новую съемочную площадку. Результат осмотра оказался ужаснее всех наших опасений. Звезде студия не просто не понравилась. Звезда была глубоко возмущена самой попыткой вытащить ее на открытое место, в пойму реки. Звезда обнаружила полное отсутствие укромной пещеры за спиной. Этой лунной ночью Толстый практически разорвал контракт с «Зовом тайги», швырнул клочки в лицо оператору – и удалился навсегда, громко хлопнув дверью…

Прошел еще целый месяц, прежде чем нам удалось уговорить его вернуться.

Больше ни мы, ни он уже не пытались перехитрить друг друга. Наступила эпоха взаимного доверия. И когда немцы решили снимать самый дорогой, самый красочный, самый обворожительный сериал о нетронутой природе России – “Wild Russia”, который потом победно облетел весь мир, прочно поселился на каналах Nationаl Geographic и Аnimal Planet, а после этого попал и на 1 канал России, авторы сериала не смогли устоять перед кадрами нашего Толстого.

А в семнадцать лет, то есть будучи убеленным сединой стариком, Толстый в очередной раз удивил нас. Фотокапкан, включенный в режим съемки видео, запечатлел Толстого… с дамой. А надо заметить, что взрослые леопарды разного пола могут дружно прогуливаться рука об руку только в одном случае: в случае наступления их кошачьей свадьбы. Поведение юной леди, которая при наличии вокруг стольких молодых самцов, выбрала себе «папика», годящегося ей в дедушки – нас не удивило. Такое и среди людей бывает. А вот то, что старина Толстый в свои преклонные лета еще способен производить потомство – не могло не порадовать.

Впрочем, старик Толстый не только в очередной раз стал родителем, но и успел поучаствовать в воспитании своих отпрысков. И уж не нам, людям, судить, насколько педагогичным оказался его индивидуальный подход к детям и внукам…

Когда Толстый вступил во владение своими землями, под строгой государственной охраной находилось меньше трети его личного охотничьего участка, а Всемирный фонд дикой природы только начинал лелеять мечту о единой, крупной федеральной охраняемой территории, гарантирующей защиту ядра популяции леопарда. Эта несбыточная мечта осуществилась при жизни Актера: создан национальный парк «Земля леопарда». И давайте признаем: Толстый основательно приложил к этому государственному свершению свою когтистую лапу.

О чем думал старик, устало восседая на своей скале? Понимал ли Актер, что посвятил свою большую жизнь великой миссии: достучаться от имени племени амурских леопардов до сознания людей? Не знаю. Его ведь не приглашали на личные встречи с Сергеем Ивановым и не предлагали контрамарок на международные кинофестивали.

Но зачем-то же он приходил все эти годы на съемочную площадку. И уж точно не за кусок мороженного мяса этот великий охотник соглашался сниматься в кино. Смейтесь надо мной сколько хотите, господа специалисты по поведению животных. Но был у этого зверя какой-то свой, совсем не меркантильный, интерес…

Я понимаю, что это глупо и по-детски. Но все же ничего с собой поделать не могу. Очень хочется верить, что вдруг в следующем году среди фотоловушечных снимков мелькнет знакомая морда. Морда великого Актера, с которым я имел честь проработать в одной команде двадцать долгих лет.