Почему уже половина россиян выступает за высшую меру наказания по многим видам преступлений

В колонии особого режима для заключенных с пожизненным сроком.

Фото: Борис КОКУРИН

«Левада-центр» в конце октября провел опрос в 50 субъектах федерации об отношении россиян к смертной казни. Число опрошенных, желающих восстановления высшей меры наказания и тех, кто выступает за расширение применения этой меры достигло 49 % - практически половина сограждан. Причем среди респондентов старше 55 лет сторонников этой, крайне меры более 54%. Почти три четверти опрошенных считают, что надо убивать тех, кто насилует несовершеннолетних, две трети — казнить за серийные убийства. На 10% выросло число тех, кто готов, чтобы за коррупцию расстреливали — это более четверти респондентов.

Прокомментировать эти данные «КП» попросила доцента факультет социологии Высшей школы экономики Эллу Панеях:

- По опросам «Левада-центра», число россиян, которые выступают за смертную казнь, увеличилось и достигло почти половины, но выросло и число ее противников — это что, раскол в обществе?

- Это говорит не столько о расколе в обществе, сколько о том, что люди все более четко определяются со своими позициями. Это вряд ли связано с каким-то ростом преступности, на которую может реагировать обыватель. Такие процессы в мироощущении скачком не происходят - они идут медленно. Вообще, уровень преступности падает во всех развитых странах мира — это глобальный процесс. И в России он, в целом, снижается тоже — примерно с той же скоростью, что и в Европе, и в Северной Америке. Но любое медиа-событие, которое ужасает миллионы, вроде убийства ребенка — оно вызывает волну желания у части населения закрыть глаза и сделать так, чтобы преступника не было.

Доцент факультет социологии Высшей школы экономики Элла Панеях.

Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети

- Объяснимое желание?

- Это глупое желание. Смертная казнь не снижает преступность. Доказано.

- Вы судите по американской или по китайской статистике?

- Есть серьезные статистические исследования. В той же Америке дискуссия на эту тему давно идет — на научном уровне. Российских глубоких исследований на данном направлении я не видела. Чтобы люди понимали, что это желание глупое, им надо про это предметно рассказывать. Да, это вещь не очевидная — но понять ее и объяснить вполне возможно. Ее надо понимать на уровне здравого смысла.

- Никакой связи между более частыми сообщениями СМИ о росте преступности в отдельных, чувствительных сферах и ужесточением умонастроений «среднего россиянина» вы не отмечаете?

- У нас нет такого роста убийств или других тяжких преступлений, которые бы существенно «сгустили» информационный фон — на протяжении нескольких лет.

- По данным «Левада-центра» все больше людей требуют возвращения смертной казни за изнасилование несовершеннолетних, за терроризм, коррупцию и государственную измену (шпионаж)...

- Всегда можно придумать какое то, достаточно страшное, нажимающее на чувствительные струны в душах людей преступление, за которое многие готовы потребовать смерти преступника. Казнь за коррупцию — тут мы видим растущее раздражение людей качеством госуправления в стране. Терроризм - отражает то, что люди продолжают страдать при терактах и много про них слышат. Когда звереет телевизор — какая то часть телезрителей звереет вместе с ним. Шпионаж и госизмена — опять таки с телеэкрана нам постоянно рассказывают, что мы живем в кольце врагов. Но я бы на месте коллег из Левады сформулировала вопрос по другому.

- И как?

- Например, доверили бы вы российским судам и полиции право приговаривать людей к высшей мере? И посмотрела, какие ответы те же самые люди дали бы на этот вопрос. Сказать «да» при отправке на казнь того, кого назвали «насильником малолетних» проще, чем подумать о том, как работает система сбора доказательств вины и вынесения приговора по этим доказательствам. Не факт, что теоретических сторонников смертной казни не отвратит картина, которая открывается при вынесении суровых приговоров.

- Самый высокий процент тех, кто за высшую меру — среди респондентов старше 55 лет…

- Тут всё объяснимо — эти люди повзрослели и сформировались в парадигме, заданной советской властью, и , например, расстрел взяточников считали высшей мерой социальной справедливости. И продолжают так считать, во многом — это же касается и госизмены.