«Видите? Чуть повыше облака и несколько ниже орла! Надпись: «Коля и Мика, июль 1914 г.» Незабываемое зрелище! Обратите внимание на художественность исполнения! Каждая буква величиною в метр и нарисована масляной краской! Где вы сейчас, Коля и Мика? Киса, – продолжал Остап, – давайте и мы увековечимся. Забьем Мике баки. У меня, кстати, и мел есть! Ей-богу, полезу сейчас и напишу: «Киса и Ося здесь были». Этой цитате из книги русских писателей Ильфа и Петрова «12 стульев» уже перевалило за 90 лет, но актуальности она не потеряла, даже наоборот. Современные города вдоль и поперёк пестрят рисунками, надписями и непонятными каракулями, иными словами – граффити. У кого-то это вызывает чувство негодования, отрицания и даже гнев, а кто-то видит в этом добрый и нужный посыл или вызов обществу.Миллион на зачисткуФасады зданий, надземные и подземные переходы, подпорные стены и вообще любые ровные поверхности города каждую ночь подвергаются атаке со стороны граффитчиков. И если для них это шалость и подростковый максимализм, то для других – расходы на устранение и задействование драгоценной рабочей силы.Отдел текущего состояния при администрации Владивостока помимо уборки улиц занимается очисткой муниципальной собственности от граффити и расклеенной рекламы. Со слов заместителя начальника управления Игоря Скупко, за лето мэрия тратит на это по 480 тысяч рублей. Денег хватает всего на несколько месяцев, после точно такую же сумму выделяют снова. В год уходит около миллиона рублей.«Для мэрии граффити – это нарушение эстетического вида, а если квалифицировать по линии уголовного кодекса, то и порча муниципального имущества, – рассказывает Игорь Александрович. – Администрация города за бюджетные деньги делает облицовку какого-либо объекта гранитными плитами, а потом недобросовестный гражданин покупает на рынке китайский баллончик за сто рублей и расписывает все это какой-то непонятной аббревиатурой. Она нормальным человеческим глазом даже не воспринимается. После этого мы вынуждены снова тратить бюджетные средства, теперь уже на ликвидацию работ псевдохудожников».В крохотном кабинете Скупко с трудом уместились два компьютерных стола, несколько стульев, небольшой шкаф с документами. Стены выкрашены в однотонный бежевый цвет – они абсолютно чисты, нет ни календарей, ни фотографий, ни бумажек с номерами телефонов и записями.«Процесс удаления граффити очень сложен, – продолжает рассказывать Игорь Александрович. – Это не так просто, как кажется. Краска сильно въедается, приходится использовать дорогостоящие растворители, но всё равно полностью удалить это безобразие невозможно, остаются следы. А с пластика вообще толком ничего не стереть, поэтому приходится закрашивать. Со стороны это выглядит некрасиво, но мы же не колористы, не художники. Наша задача граффити убрать - мы его убираем».В 2014 году резонанс вызвали новости о разрисованном вандалами подземном переходе на Покровском парке. Тогда в дело подключилась полиция и общественность. Надписи частично убрали, а в переходе установили видеонаблюдение. Однако камеры кто-то украл, а стены вновь исписали.Не совершенное поражает несовершенноеЕще в середине 80-х годов директор нью-йоркского метрополитена Дэвид Ганн заявил, что граффити – это символ краха системы. «Если начинать процесс перестройки организации, то первой должна стать победа над граффити. Не выиграв этой битвы, никакие реформы не состоятся. Мы готовы внедрить новые поезда стоимостью в 10 миллионов долларов каждый, но если мы не защитим их от вандализма, они продержатся один день, а потом их изуродуют».Примерно в то же время в 1982 году криминалисты Уилсон и Келлинг сформировали знаменитую «теорию разбитых окон», которая гласит, что преступность – это неизбежный результат отсутствия порядка. Если в здании разбито одно окно, то создается впечатление, что всем наплевать и никто ни за что не отвечает, и вскоре будут разбиты другие окна.«Граффити – это индикатор, что в обществе не всё в порядке, – рассказывает Алексей (имя героя изменено), бывший граффитчик. – Даже вот, взять как пример, метро. Если какой-то парень с краской сумел туда залезть, то и террорист сможет. Это вообще проблема урбанистики – на несовершенное накладывается несовершенное».Сегодня граффити – это практически субкультура. Рисуя на стенах в общественных местах, молодежь так демонстрирует свою принадлежность к ней. Практически во всех городах России есть свои нелегальные граффитисты, которые объединяются в группы со своей символикой, названием, идеями. Это «игра» со своими правилами, говорит Алексей. Они просты: чем крупнее, опаснее, сложнее, наглее рисунок, тем лучше. Чем больше рисунков в городе, тем лучше, уверяет он.«Граффити остановить невозможно - всегда будут дети и подростки, - рассказывает Алексей, - это своеобразное формирование человека как художника. Если повезет, то он перерастает все это, если нет, то может и застрять. Бывает, что человеку уже под сорокет, а он до сих пор буквы эти пишет».Во времена, когда мэром Владивостока был Игорь Пушкарев, работа с граффитчиками шла медленно, но верно: были выделены отдельные подпорные стены для желающих что-нибудь нарисовать, проводились фестивали экстремального спорта, куда также приглашались и ребята с баллончиками. Тех, кто выделялся, мэрия могла брать под свое крыло, тем самым переводя энергию молодого хулигана в нужное для администрации русло - заказную разрисовку общественных пространств, подпорных стен. Нелегальные «художники» же считали сотрудничество с властями чем-то неприемлемым для себя.«Да, среди хулиганов переход на сторону мэрии считается чем-то зашкварным, - продолжает Алексей. - Да и я тогда думал, что они пытаются контролировать все это. Но потом понял, что вроде все нормально. Взять того же Феликса. Он сначала на улицах рисовал, а потом ушел в легал».Сторона светаФеликс Машков, директор проектно-производственной строительной компании Concrete Jungle, некогда также рисовал на стенах города в составе команды OMG. Сейчас команда бывшего граффитчика занимается проектированием и созданием общественных пространств. За их плечами разрисовка подпорных стен, проектирование и ремонт таких пространств, как «Пятый цех» на Дальзаводе, Центр современного искусства «Фабрика “Заря”» и др. Сейчас ребята работают во Владивостоке над проектом Нагорного парка.«Граффити - это искусство без границ, без иерархий, кураторов и всех остальных негодяев, которые пытаются тебя каким-то образом форматировать, - рассказывает Феликс. - Граффити - это сторона света. Это луч свободы в подростковой жизни. Такие закутки свободы обязательны для человека, здесь ты получаешь некую триальную версию того, каково принимать решения, нести ответственность, курировать, побеждать или проигрывать».Творческий путь Феликс начал в 2004 году. Связывает это с увлечением хип-хоп культурой. «В то время я уже давно учился в художественной школе и очень много рисовал, - вспоминает Феликс, - но уже остывал к этому ремеслу и думал даже бросить. Но на меня напала граффити-культура, я был ей поражен, поглощен. Она и дала мне вдохновение на многие десятилетия вперед. Именно из-за духа свободы, самовыражения, определенного риска и ответственности за свои поступки. Ты не ждал учителей, не ждал одобрения, у тебя было только твое сообщество. Твоя судьба была в своих руках. Никаких тебе оценок. Это абсолютно очаровательная история. Так я и заразился граффити».Команды, в которые сплачиваются граффитчики, как правило, существуют не один год. Наглядные примеры во Владивостоке - HARM, ОМГ, Клюква, ТЕНО. Каждая старается «занять» самую заметную городскую стену или другую поверхность. Но одно дело, когда разрисовывается безликая подпорная стена, другое, когда от рук граффитчиков страдает историческое наследие города.«Граффити появляется на и без того неприглядных объектах и я бы не считал это вандализмом, а считал бы неотъемлемой частью современного города с развитой культурой. - Объясняет Феликс. - Вандализмом нужно считать плохую архитектуру. Причем это перманентный вандализм за очень хорошие деньги. Когда город застраивается какими-то непонятными объектами, а потом нам с этим нужно жить. Все зависит от действия. Ведь топором можно и дома рубить и головы. Так что не стоит клеймить вандалами все сообщество. Некоторые эти «вандалы» настолько вандалы, что это становится уже искусством, здесь нужно чувствовать некую тонкую грань, где есть абсолютно бездумный вандализм, а где вандализм, который является искусством. Граффити - это сторона света, а то, что ему противодействует, это мрак. С точки зрения красоты города с этим нужно бороться, но давайте начнем сначала следить за состоянием исторического наследия в городе».Чтобы граффити не появлялись на объектах культурного наследия, необходимо выстроить систему отслеживания состояния этих зданий, считает Феликс. «Нужно следить за ними, подкрашивать и вести учет, потому что некоторые из них разваливаются и без граффитчиков. У некоторых зданий просто проваливаются крыши, отваливаются стены, пробиваются окна и так далее. А еще необходимо, чтобы у каждого здания был хозяин, чтобы за ним следили и наполняли жизнью».После присвоения Владивостоку статуса столицы Дальнего Востока чиновникам удалось расширить программу ремонта фасадов исторических зданий. За счет дополнительного федерального финансирования будут отремонтированы объекты на улицах Светланская, Семеновская, Алеутская, Адмирала Фокина, Посьетская, Арсеньев и Океанском проспекте. Знаковые здания, такие как Серая Лошадь, дом, где жил В.К. Арсеньев (ул. Петра Великого, 2), Родильный дом №4 (ул. Алеутская, 38), здание Дальневосточного морского пароходства (ул. Алеутская, 15) и другие можно лицезреть в новом, нарядном виде. Однако, несмотря на это, обновленные фасады вновь становятся жертвами граффитчиков.От исправительных работ и штрафа до тюремного заключенияУголовный кодекс РФ рассматривает граффити, как акт вандализма. Статья 214 УК РФ «Вандализм» (осквернение зданий или иных сооружений, порча имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах), предусматривает наказание от штрафа в размере до сорока тысяч рублей до лишения свободы на срок до трех лет. Но если суд увидит в граффити призывы к осуществлению экстремистской деятельности или действия, направленные на возбуждение ненависти или вражды по признакам расы, пола, национальности, религии и так далее, здесь ответственность начинается от сумм в 100 тысяч рублей.«Полиция, если чуть-чуть написал, может просто записать тебя. До следующего раза, - рассказывает Алексей. - Если что-то большее, то и собственникам позвонить могут, а те уже ущерб оценивать будут - рублем накажут. Но чаще просто убегали».«Бывало, что нас ловила полиция, попадали в отдел, - вспоминает Феликс. - Максимум, что могут дать у нас - это административка. В этом ничего страшного нет. Ну, поймали тебя, ну хулиган. Общество должно понимать граффитчиков, а полиция тоже является частью общества. Нельзя давать людям серьезные наказания за рисунки, потому это совершенно асоциальное поведение со стороны властей. Нужно понимать, что граффити - это выход настоящей творческой энергии. Я всегда говорил, что граффитчик, который рисует на фасаде здания, делает городу меньше ущерба, чем какой-нибудь архитектор, градостроитель или чиновник, имеющий отношение к проектированию зданий и всей городской среды».Но не каждое граффити так «безобидно». Вот уже несколько лет, практически каждый дом, каждый гараж, подпорная стена, скамейка пестрит рекламой наркотиков. Штраф за эту надпись небольшой - всего 4000 рублей. Именно такую сумму в августе 2020 года назначил суд во Владивостоке 16-летнему подростку по части 1 статьи 6.13 КоАП РФ «Пропаганда наркотических средств, психотропных веществ или их прекурсоров».«Полиция к нам обращается регулярно по вопросу удаления замаскированной рекламы наркосодержащих препаратов, - сетует заместителя начальника управления Игоря Скупко. - Мы стараемся всегда оперативно реагировать, но это опять деньги, задействование и без того скудного штата сотрудников».Граффити были всегдаГраффити были всегда, считает кандидат искусствоведения, художник Павел Шугуров. В период проведения саммита АТЭС 2012 года он возглавлял отдел дизайна городской среды при администрации города. За это время в городе появились с десяток ярких подпорных стен, подсвеченные жилые и административные дома, колористика районов, работы в стиле сграффито и многое другое.«Страсть к увековечиванию своего имени здесь и сейчас была в людях всегда, - объясняет Павел. - В старых русских монастырях, на стенах в катакомбах. Человек везде писал или выцарапывал какие-либо слова или же рисунки».Граффити происходит от итальянского понятия graffiato - нацарапанный. Еще в древности пещерные люди острым камнем или углем пытались изобразить животных или же охоту на них. Древний мир, античность, средние века, возрождение, новое время и современная история - во все времена человека преследовало граффити.Современные граффити - изображение или надпись, нанесенная спреем или маркером - плотно вошли в нашу жизнь с 1960-х годов. В эти годы начали выпускаться аэрозольная краска в баллонах - ее удобно было незаметно носить с собой, соответственно и писать на стенах появилось больше возможности. Со временем это превратилось в индустрию. Сначала в криминальной культуре. В тех же штатах банды помечали свои территории разными надписями. Затем и в «уличной» культуре: рэп, хип-хоп, определенные уличные танцы.«В 1980-х, как любят в Америке, они все это направление решили коммерциализировать, - объясняет Павел. - Тема граффити стала очень популярна у молодежи. Различные крупные бренды взялись за раскрутку того же рэпа и хип-хопа. Стала появляться «специальная» одежда, еда, это стало олицетворением какой-то культуры свободы. Маркетинг был прост - если ты модный и классный, то должен этим заниматься».Как и все остальное, в Россию, и в частности во Владивосток, современные граффити пришли много позднее, примерно в 2000-х. Помогла здесь близость с Китаем, который поставлял на уличные развалы дешевые баллончики с краской очень плохого качества целыми вагонами. С того времени началась современная история граффити Владивостока.Павел, как и Алексей, и Феликс, не видит в граффити ничего криминального и не считает это вандализмом. Все дело в самом городе, в том, что им не занимаются.«Граффити практически всегда появляются в проблемных местах. Это символизирует, что городом занимаются как-то не так. Не просто граффити сообществом, а всем нашим сообществом, - говорит Шугоуров. - Многие считают граффити вандализмом, но это не так. Панк-рок - это вандализм по отношению к музыке. Но для этого направления нашли же форму: сделали клубы специальные, одежду, правила какие-то, за которые панк-рокерам и выходить не хочется. Его даже на центральной площади у нас играли, на фестивалях молодежных. Я думаю, что и граффити - это не вандализм, просто время еще не пришло».Идиотские мнения и китайское барахлоВ свою очередь Шугуров считает, что диалог власти и молодежи возможен. С его слов, в 2011-2012 годах он этим и занимался - работал с граффитчиками. Для них проводились фестивали и конкурсы.«Нужно проводить такую работу. Это реально работает, - считает Павел. - Мы тех же HARMов приглашали, они участвовали. Мы старались привлечь позитивное внимание к этим ребятам. Именно тогда и появился тренд на уличного художника, который может в своем стиле что-то нужное для города нарисовать. Именно свое. А не так, что он пришел в администрацию, а там какой-то дуболом ему говорит, нет, чувак, давай нам ленточку рисуй, или голубя мира, или флаг. Конечно, никто в эти игры не хочет играть. Это какое-то узурпаторство получается. Ты приходишь в администрацию, показываешь свои идеи, а тебе навязывают свое непрофессиональное идиотское мнение. И именно эти рисунки нужно считать вандализмом».«Мы даже в них участвовали, - соглашается Феликс, говоря о городских фестивалях. - И не только в городе проводились, на федеральном уровне! Наша команда дважды участвовала в дельфийских играх. Я очень хорошо помню свой первый граффити-фестиваль. Это был просто тайфун эмоций. Сложно описать, что я тогда чувствовал. Ты вот рисовал, рисовал на улице, а потом тебя пригласили на фестиваль. Это просто невероятные чувства. Будто бы все твои мечты сбылись. Подобные мероприятия и сейчас нужны. Говорю вам, как человек из субкультуры этой. Скажу еще, что это очень полезно для молодежи, очень полезно».«Шугуров что-то пытался сделать, стену там для всех. Чтобы легально все было, - вспоминает Алексей. - Но от самой мэрии никто ничего не делал. Они, видимо, не знают, что делать со всем этим. А так, были от молодежной политики какие-то фестивали экстремального спорта. Нужно такое проводить. А еще информационные беседы что ли. Но все равно это не остановить. Граффити будут всегда».В начале 2020 года администрация Владивостока создает новое муниципальное учреждение «Дирекция общественных пространств Владивостока». Его задача - разработка проектов благоустройства парков, скверов, набережных и других общественных территорий. В дальнейшем развитие и содержание этих территорий. Многие спальные районы города получили красивые, современные парки и скверы.Молодые команды предлагали свои идеи реализации благоустройства того или иногда сквера или парка на общественных слушаниях. Слушания были открытыми, проходили в библиотеках города. Прийти на них мог кто угодно, высказать свою точку зрения, проголосовать за тот или иной проект, показать свой. Так, в городе появились обновленные скверы: Игнатьева, Жариковский, Надибаидзе и другие.Скверы оборудованы освещением и камерами видеонаблюдения. В них постоянно присутствуют жители близлежащих домов. Но, со слов Павла, без должной работы с молодежью, поверхности могут быть вновь исписанными.«Граффити маркирует право на город, - объясняет Павел. - На самом деле все общественные пространства узурпированы. Не обществом даже, а группой людей с недалекими взглядами. Горожане, также как и молодежь, те же граффитчики не чувствуют общественные пространства, как свои, как принадлежащие обществу, они считают, что это пространство мэрии и самого мэра. Отсюда и появляются все эти люди, которые залазят в это пространство и пишут везде свое имя, как бы манифестируя свое право на город. Нужно работать с такими людьми, дать им альтернативу, искусственно поддерживать их жизнь».«Граффити - это был очень важный этап в моей жизни и очень крутое искусство. Если его правильно использовать в нужных местах, то оно может стать объектов притяжения. В тех же общественных пространствах граффити могут генерировать серьезные эффекты. Это живое, это ценится, в отличие от какого-то гранита или облицовки. Все это китайское барахло не несет в себе никакой эмоциональной нагрузки, а граффити сделал человек, который живет в этом городе, который что-то видит и это видение транслирует на стену. Этого должно быть много, и общество должно поддерживать художников», - заключает директор проектно-производственной строительной компании Concrete Jungle Феликс Машков.***«Чтобы убрать граффити из города, нужна большая социальная реклама, – вздыхает заместитель начальника управления отделом текущего состояния Игорь Скупко. – Нужно поменять сознание граждан и, прежде всего, воспитание в семье. Сделал ребенок каляку на стене в подъезде, может маму это и будет умилять, но для нас, для управляющей компании каляка эта будет считаться вандализмом».«Граффити – это индикатор, что в обществе не всё в порядке. Это вообще проблема урбанистики – на несовершенное накладывается несовершенное” – Алексей.«Граффити практически всегда появляются в проблемных местах. Это символизирует то, что городом занимаются как-то не так. Не просто граффити сообществом, а всем нашим сообществом”, - кандидат искусствоведения Павел Шугуров.«Нужно строить хорошие улицы, комфортные улицы, где можно посидеть, есть освещение, где есть широкие променады, где помещается много пешеходов. Все эти факторы будут уменьшать негативное граффити в городе, потому что они создают некий эффект «глаз на улице» - когда на улице много пользователей, тогда вандалам неудобно что-то делать. Дайте людям благоустроенную, светлую, безопасную среду и актов вандализма будет куда меньше», - считает Феликс Машков.К ЧИТАТЕЛЯМСтали свидетелем интересного события? Сообщите об этом нашим журналистам: vl@phkp.ru или +7 914 975-14-14