Писатель Вячеслав Пьецух: «Наворовал. Купил «Ламборгини». А дальше? Это теперь главный русский вопрос!»

На самом видном месте во дворе у Пьецуха - флагшток с российским триколором.

Фото: Андрей КАРА

Теперь это модно. Вслед за музыкантами и писателями в деревню потянулись даже олигархи. Бросают бизнес и вкладываются в натуральное хозяйство. В наш-то век информационных технологий и корпораций... От чего они бегут? Что в деревне такого, чего нет в офисах и на заграничных курортах? Чтобы это выяснить, мы тоже вырвались из душной столицы в глухую деревеньку под Тверью к писателю Вячеславу Пьецуху. Он давно уже стал сельским жителем, а за свои исследования загадочной русской души даже получил высшую литературную Новую Пушкинскую премию.

Самоизоляция как стратегия

Изумрудные овраги в Зубцовском районе Тверской области после болезненной столичной растительности - сюрреализм какой-то. Как и пьяненький (уже с утра) мужичок, дремлющий под вывеской «Картинная галерея» на бывшей усадьбе помещиков Озеровых. «Колхоз «Сознательный» - неизящно ржавеет конструкция букв на повороте к пьецуховской деревне Устье. Все, приехали. Воздух-то какой!..

- Сажаем только то, что нельзя купить в магазине: своя зелень, редиска. Даже спаржа растет, - селянин Пьецух проводит экскурсию по грядкам. Особая гордость - «оксфордский» газон. На самом видном месте - флагшток с российским триколором. Взгляд у Вячеслава Алексеевича тяжеловатый, пристальный. Говорит будто нараспев:

- Я здесь совершенно изолирован от российской действительности. Это моя личная стратегия.

Основательно, будто колышек в паз у умелого столяра, Пьецух утверждается в кресле:

- Уезжать из города надо чем дальше, тем лучше. Вообще спасение России - в деревне. Все разберутся по деревням, так, чтобы правительству было бы труднее народ достать.

- А как же офисы, корпорации?

- Вот они и кончатся сразу! - уверенно выводит Пьецух.

И мы никак не поймем: шутит он или нет.

Под «градусом русскости»

- Ну конечно, это глубоко наивное предположение, - поправляется Пьецух, налюбовавшись нашим замешательством. - Хотя почему бы и нет? Сейчас вот дико растут цены на бензин. Ну что нам стоит скинуться втроем с соседями и взять в аренду... лошадь! В районный магазин уже можно ездить. Способов самоизоляции много...

- Народ в деревне все больше водкой изолируется.

- Пить стали меньше. Пьют все-таки от бедности. Значит, народ в материальном отношении оклемался. Я, например, в деревне пьяных не вижу. Ну так, чтобы валялись.

- А в городе?

- Выхожу давеча из метро. Мужик какой-то странный. Еще холодно, а он в майке. Полная сумка водки у него с собой. Подзывает меня. Сейчас, думаю, три рубля попросит. Ты знаешь, говорит, сегодня сорок лет, как я женат на своей заразе. Это не то чтобы трагедия. И не праздник. Но все-таки юбилей. А выпить не с кем! Выпей, пожалуйста...

- Так, а вы?

- Знаешь, мужик, говорю, я вообще не пью. Просто у меня морда такая. Ну хоть постой рядом со мной, говорит. В общем, я его выслушал. Он весь выговорился, и мы мирно разошлись... Так было и двадцать, и сорок лет назад. Все то же самое! Меняется только по внешнему ряду. А по градусу русскости жизни - ничего.

Немного о Дарвине

- Мужик, значит, в вас своего признал...

- Сегодня для меня самый еврей-перееврей - он больше русский, чем кто-нибудь из наших выдающихся патриотов. Русский - это не национальность. Русский - это настроение. Система поведения, иерархия ценностей... Русский - это высочайшая культура. И даже изысканная, как это ни странно. Культура кривобокая. Прежде всего это культура человеческого общения. Русский - это трепетное отношение к истинным ценностям: человек, дружба, жена, мир, отечество, порядочность...

- Тогда почему у нас так много негодяев? И где это вы видели, чтобы в России человека ценили?

- Эволюция общества продолжается. Человечество при этом не развивается. Оно предпочитает болтаться из стороны в сторону. Нет у эволюции прямого направления - вот как по Дарвину: отбор и хоть ты что! По той простой причине, что очень сильно развилась медицина. Еще столетие назад все дегенеративное вымирало в двух-трехлетнем возрасте. Сейчас - выживает. Ладно бы выживало - и слава богу, но оно продолжает себя. Поэтому с каждым новым поколением мы имеем все больше дегенератов на душу населения. И генетический код нации нарушен...

Гены и фатализм

- Кто же виноват в этом?

- Немцы и большевики. Они выбили все генетически идеальное, что было: все самое чистое, порядочное, дельное. Вроде того же кулачества, в частности. Это привело к глубочайшему кризису нравственности.

- Про большевиков понятно. А при чем здесь немцы?

- Две мировые войны. Только в первую мы потеряли около трех миллионов мужиков. И каких! Всю гвардию выбили в течение 1914 - 1915 годов! И, конечно, Великая Отечественная... Кто первым вставал из окопа? Орел! Русский орел! «Ребята, за мной!»

- Откуда у русских этот... фатализм: «Вперед, под пули! А там - будь что будет...»

- Вот это загадка. Я бы, если бы Бог сподобил родиться году так в 1922-м, просто встал бы во весь рост из окопа, чтобы меня немедленно пристрелили. Я бы не нашел в себе никаких сил участвовать в том ужасе. Такой благородный способ самоубийства, Богом прощаемый. То, что творилось тогда, никак не сочетается с понятием «человек». Мне трудно ударить по лицу, сказать что-то резкое, тяжело неприятное...

Молекула-Достоевский

- Так вы особо верующий?

- Нет. Я - знающий.

- Это как?

- Верующий верит в Бога. А я знаю, что Он есть. Верующий верит в бессмертие души. А я знаю, что бессмертия души и загробного мира нет. Я знаю, что мы умрем окончательно и бесповоротно. Но будем существовать вечно.

- Ого! А где же?

- Об этом говорили пророки еще более древние, чем Иисус Христос. Мы, как молекула «Паскаль», молекула «Достоевский» - молекулы! - будем вечно вращаться в этом огромном холодном пространстве. Вечно!

- Перспектива так себе...

- Но это физический факт! И я знаю, что высшие ценности человека были изложены в Нагорной проповеди Иисуса Христа. Выше не бывает. Христианство - это не религия церкви. Это религия будущего. Может быть, в итоге все религии объединятся в одно... Что это будет - не важно! Я не удавлюсь, если меня заставят креститься не справа налево, а как-то иначе. Я крещусь так, потому что мои деды и прадеды тысячи лет так делали. Я и по-русски говорю на этом основании.

- Вот говорите, «религии объединятся в одно». А в «христианской» Европе мусульмане что-то не спешат ассимилироваться.

- Европа расплачивается за свое колонизаторское прошлое. Равно как и Россия. Никто не хочет убирать мусор, работать на стройках. Поэтому сейчас половина Германии - это турки. Они не так восприимчивы к чужой культуре...

Непошлый капитализм

- А мы, получается, восприимчивы. И нахватались в 90-х...

- Лично я смолоду вожделел от Запада только штаны, пластинки... Западные люди очень давно стали мне понятны, еще с первых курсов института, когда я начинал работать переводчиком. Понятны и, стало быть, неинтересны.

- И к нам вместе со жвачками и зажигалками пришла простота...

- Да, в худшем смысле этого русского слова. Сегодня доминанта нашего бытия - пустой, пошлый человек. Странно!

- А что странного-то? У людей для души времени не остается. Надо деньги зарабатывать.

- До 1917 года в России были английские магазины, любые автомобили, какие хочешь парижские моды. А жизнь была глубока, трогательна и высококультурна. Герцен писал, что в русской жизни есть много ужасного и фантастического, но ничего пошлого. Ничего! Всякий человек, который умел отличить букву «а» от буквы «б», знал: Чехов - это Чехов. Это полубог! Теперь же никто, ничего... Опять же - капитализм. Чуть ли не расцвет! Кто такой Андрей Битов (современный российский писатель, дважды обладатель Госпремии в области литературы. - А. Р.), знает каждый 624-й горожанин...

«Глобализация в пути!»

Беседа шла под завтрак: творог, сметана. Все домашнее, снабжает соседка Ольга, у которой три коровы.

- Зато экономика в стране поднимается! - блаженствовали мы, наблюдая, как ложка в сметане стоит и не падает.

- Да? Простой пример. Я считаю, что ездить на иномарке - недостойно для русского писателя. Поэтому у меня «Нива». Но это же несчастье! Ее купишь, а она через месяц уже сыпется. Еще лет сто назад была у нас когорта мужиков, которые умели и хотели работать. А сегодня - нет.

- Грустно все у вас...

- Ничего не грустно! Скоро кормить Россию будут три-четыре процента населения. Мы приближаемся к общемировым показателям. Глобализация в пути!

- И это хорошо?

- Это закономерно. Горькая истина: мир должен принадлежать безутешным вдовам и дуракам. Россия была странным исключением из этого правила. Во Франции уже триста лет так. А Россия все металась, выбирала. В 1993 году выбрала.

Под сытое урчание

- Так при СССР было лучше, чем после?

- Как говорится, оба хуже. С одной стороны, жили под властью идиотов, с нелепыми ограничениями... При всем при том большевики ТАК платили за литературу, что богаче нас, писателей

80-х годов, были только резчики мяса на одесском Привозе!

- Это, наверное, от степени лояльности к власти.

- Я всегда писал, что хотел. Это по наивности, конечно. Большевики по полкниги у меня обычно разбирали. Чтобы у Пьецуха больше одного дурака в рассказе не было - это строго. Я смолоду понимал, что нет ничего глупее, чем противостояние режиму. Бороться надо с нечеловеческим в человеке! Я всегда искренне жалел диссидентов. Ну детский сад, ей-богу!

- А как вам свобода, демократия?

- Во всем мире демократия выступает как инструмент. Это в грамотно-гражданских обществах. А в России это только как наказание. И никто не хочет понять, что такое свобода.

- Что же это, по-вашему?

- Это неотъемлемое право каждого человека принять сторону добра. Все остальное - несвобода. Получается не демократия, а приложение к Уголовному кодексу. Ну никто этого понять не желает! И никто не слушает писателей своих. Слушают только урчание в собственном животе.

«Я не люблю Россию»

- Так, кто виноват, вроде бы ясно. А что делать-то?

- Нет, дальше - третий, самый великий русский вопрос: НУ И ЧТО? Вот он наворует. Вот он отучится в Кембридже. Создаст двадцать шесть компаний. Купит себе «Ламборгини-Диабло». А дальше?

- Говорят, сейчас у богатых есть такая забава: отправляться с рюкзачком в какую-нибудь дикую страну, пожить в первобытном состоянии...

- Это возвращение к себе. А вот если бы он раз в месяц решился уехать в деревеньку с перепиской Толстого со Стасовым - вот это возвращение к русскости.

- У вас майка с серпом-молотом, флаг над домом. Уж не патриот ли вы?

- Этим словом обычно оперировали фельдфебели. Понятие это убогое. Оно не имеет ничего общего с любовью к Родине. Любовь к Отчизне - это такое же врожденное, как зрение и обоняние. А вся теоретическая подоплека патриотизма сводится к пословице: «Что для русского здорово, то немцу - смерть».

- А у вас к России какие чувства?

- Я не люблю Россию. Но все остальное пространство я люблю еще меньше.

- Что ж вы тогда 30 лет о русских пишете?

- Мне глубоко омерзительна российская действительность. Но Бог нам дал высочайшую литературу, русскую женщину, наш стиль человеческого общения, российского интеллигента. Не то что мало, но и не скажешь, что чересчур.

- У вас в книжках прочитал, что самое главное - заботиться о личном счастье. Лишь бы мне было хорошо и плевать на остальных?

- Это же просто! Благополучие страны зависит от личного счастья каждого ее гражданина. Потому что во благо себя и своей семьи честный человек работает на совесть. А не на государя.

- Вот это жизнь! - с наслаждением плюхнулся я на горячее сиденье машины. - Надо в деревню переезжать! Изолироваться, «а-ля Пьецух»! От гламура силиконового, депутатов, офисов... Смотри, красота-то какая!

Мои восторги хмуро остудил фотокор:

- Ага, тут земля-то знаешь почем? Заводи, поехали в Москву! Работать надо...

ЦИТАТЫ

Писатель о......патриотах

«Нормальный русак принимает отчизну всякой, какой бы она ни была, хоть рабовладельческой, хоть демократической, хоть какой, главное, чтоб была, - в отличие от патриота, которому нипочем вырезать часть мирного населения, только бы восторжествовал облюбованный образец, будь то хоть диктатура пролетариата...»

...русских женщинах

«В Москве же плотность красавиц чистой воды на квадратный километр площади настолько критическая, что, видимо, нигде нет такого бешеного числа влюбленных и насильников, как в Москве.

Наверное, это от Бога. Наверное, это такая компенсация России, за то что она несчастная, безалаберная страна».

...непонятных русских вообще

«...мы страшно одиноки, потому что нас мудрено понять. Положим, мы говорим: «Ну, ты мать, даешь!» - а это воспринимается как предложить вступить в известного рода связь. Или мы говорим: «Виноват волк, что корову съел, виновата и корова, что в лес забрела», - а чужак подумает, что настоящего судопроизводства в России нет. Но самое обидное, что мир не в состоянии освоить нашу литературу, даже если бы он этого по-настоящему захотел <...> Что ты возьмешь с француза, если по-ихнему щенок - «молодая собака», если палка, буханка, жезл - все будет «батон», и вообще нет аналога слову «дух»...»

Из книги В. Пьецуха «Дурни и сумасшедшие».

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

ПЬЕЦУХ Вячеслав Алексеевич.

Из 61,5 года 30 - действующий писатель. По образованию - учитель истории. На сегодняшний день опубликовано 22 его книги. Большинство - в жанре эссе (кстати, редкость в современной литературе).

Член ПЕН-клуба (Всемирная организация писателей), Пьецух стоит обособленно от модных течений в современной литературе. При этом он - любимец литературных критиков. По его неспешной, витиеватой и умной прозе западные филологи пишут диссертации.

Андрей Рябцев ждет ваших откликов на нашем сайте.